С. ПАВЛОВ: ЧУВАШИЯ ДОЛЖНА СТРЕМИТЬСЯ ВОЙТИ В МИРОВУЮ ЦИВИЛИЗАЦИЮ

-Недавно Чувашское книжное издательство выпустило ваш роман «Селкеш». Каков был путь к книге?

-В печати я – более 25 лет. Руководил чувашским радио и телевидением, газетой «Молодой коммунист». Первые опыты занятия литературой – в школьные, студенческие годы. Был перерыв, связанный с освоением, осмыслением новых сфер деятельности. Затем, параллельно с работой в газетах, начал регулярно заниматься прозой. Сначала писал рассказы. В 1987 году вышла первая книга - сборник «Благодатный дождь», в него вошли две повести и рассказы. Тираж был большой – 10 тысяч. Книгу издало Чувашское книжное издательство.

Остальные мои книги - разные по форме, жанрам. Серьезное увлечение литературой у меня началось в начале девяностых годов, когда стал регулярно печататься в чувашских литературных журналах. Сначала было любопытство, потом отношение к работе изменилось, стало более основательным.

Пишу я на чувашском языке.

-Как встретила первую книгу публика?

-Трудно сказать. Но она разошлась, ее раскупили. В те годы не было проблем с распространением. Мне было удивительно то, что гонорар за книгу оказался огромным – чуть ли не в размере стоимости «Жигулей».

-Расскажите о романе.

-Роман «Селкеш» - «Распутица», по-моему, восьмая моя книга. История молодой, привлекательной, красивой женщины.

Приятно, что Чувашское книжное издательство подготовило и выпустило книгу за несколько месяцев.

-Роман включает в себя несколько книг…

-Первая книга романа была написана в начале девяностых годов как повесть, издана отдельной книгой. Затем я отошел от нее. В 1996 году мою повесть напечатали в газете. Пошли письма. Так появилось продолжение. На вопрос: «Какие публикации вам больше всего понравились?» в большом числе ответов читатели называли мою повесть. Были среди писем и такие: «Если появится продолжение, подпишемся на газету». Написал вторую книгу. Думал, все. Нет, снова пошли письма и требования продолжения. И так история повторялась несколько раз, дело дошло до шестой книги. На этом планирую завершить. Шесть книг – достаточно. Но никогда не говори никогда. Продолжение книги вполне возможно, в другом, может быть, ключе, под другим названием, другой атмосфере.

-Что подтолкнуло к написанию романа?

-Его сюжет - драматический. В первоначальной основе – реальные события жизни, с которыми я столкнулся.

Случилась трагическая история в нашей деревне: дочь вынуждена была уехать из-за конфликта с матерью.

Героиня романа тоже уезжает из родной деревни. Дальше развитие сюжета накладывается на сложные обстоятельства, связано с ее новым жизненным опытом. Она встречается с самыми разными людьми. Сначала устраивается в подсобном хозяйстве…

Это книга о нравственном становлении личности и о духовном возрождении России. Распутица – образ нашей страны девяностых годов.

В чем грех матери? Девочка долгое время жила без отца. Для нее родным человеком стал крестный отец. Но он оказался в близких отношениях с ее матерью.

Судьба бросает девушку в трудные обстоятельства. Стремление учиться, увидеть другие горизонты приводит ее в разные сферы: торговлю, СМИ. У нее конфликт с миром. «Вас вместе с Салампи необходимо выставить в музее восковых фигур для того, чтобы все поняли, каким нельзя быть, как нельзя жить», - такой упрек бросает ей подруга.

-Как встретила книгу профессиональная литературная критика?

-Роман не остался незамеченным. В газете «Хыпар» появилась большая публикация Николая Теветкеля «Самант хистени» - «Веление времени». Теветкель в целом положительно оценивает работу.

Книга получилась серьезная. Всего на нее я получил более трех тысяч писем от читателей.

В основном, роман ориентирован на женщин. Они вообще сейчас больше читают.

-О чем чаще всего пишут вам читатели?

-Видя страдания главной героини, читатели просили меня об одном: чтобы все хорошо закончилось. Везде любят хеппи энд. Но роман заканчивается трагично, хотя для читателей это, возможно, и будет больно.

Борис Васильев как – то сказал, что трагедия больше задевает человеческую душу, заставляет размышлять.

Видимо, действительно так. Что – то должно задеть, заставить задуматься.

Сюжет романа – динамичен. Я осознанно к этому стремился. Время такое. Можно было растянуть на огромное количество томов. Но мне было важно удержать внимание читателя, чтобы сюжет оказался острый, читабельный, чтобы были сильные характеры, яркие образы.

Роман - многоплановый. Множество персонажей из разных сфер. Произведение отражает переход от одной общественной формации к другой: первые шаги нашего российского, постсоветского капитализма.

В наше время таких романтичных людей, как главная героиня – единицы. Она как Санчо Пансо в женской одежде. Но таких лишних людей появилось сейчас много в нашем обществе. Осознать, понять их логику – непросто. Нужно, наверное, прочувствовать.

События романа развиваются в деревне, республике, стране. А погибает главная героиня в Америке.

Жизнь человека - она сегодня не ограничена четырьмя стенами. Он живет в огромном мире, где все взаимосвязано.

Я попытался наш начинающий российский капитализм сопоставить с капитализмом американским. Сравнение подается через размышление девушки о деньгах.

-Вы были в США?

-Я был в Америке в 2002 году. На самом деле, это другой мир, другая цивилизация. После посещения США я написал книжку «Южное тепло Северной Каролины», она вышла небольшим тиражом, 1000 экземпляров.

Мне было интересно познакомиться с американским образом жизни. Возможно, отчасти он придуман, но люди уже приняли его, живут в нем со своей моралью.

Например, они воспринимают только хорошее. О плохом не хотят говорить.

Мне предоставили «Кадиллак» для перемещения. Я говорю: «У меня нет водительских прав». Они: «А зачем тебе права?» И без прав я ездил на машине.

Отношения в самых разных коллективах - тоже совершенно другие. Причем, они свой образ жизни осознанно подчеркивают.

Возможно, я думаю, природные условия, исторические особенности сказались на появлении такой удивительной страны как США.

Меня поразило доброе отношение людей к другим людям. Мы жили в семьях. Казалось бы, новые законы, порядки, охрана должна быть. Но уезжаем – двери не запираем, ворота не закрываем.

Кстати, помню, у нас в Чувашии тоже было время, когда в деревнях люди, уходя из дома, не запирали двери, ворот не закрывали. Было нормой доверчивое, человеческое отношение.

Самое поразительное для меня было в первый день. Вышел на улицу. Проехала машина: «Доброе утро!» В чужом городе, никто меня не знает, но все: «Доброе утро!» Непривычно.

…Удивило меня отношение к неграм. Дискриминации - того, о чем мы читали – абсолютно нет. Американскому обществу удалось внушить людям, что все равны. Я пошел в квартал негров. Все спокойно, обращение – удивительно человеческое.

Удивило и отношение к инвалидам. Дороги, въезды, входы, вся инфраструктура приспособлена к их ограниченным возможностям. Инвалиды пропускаются в первую очередь. В ресторанах, магазинах их встречают, обхаживают.

Бросилось в глаза: руководитель компьютерной фирмы «SAS» - крупнейший магнат – обедает вместе со своим персоналом, такое маловероятно для наших олигархов. Сам водит служебную машину. Вместе со служащими, их семьями, детьми, проводит время в бассейне. Подчеркивает: они – всегда вместе.

Кстати, у них разрешается в рабочее время посещать спортивный зал. Хочется – иди, позанимайся. Работают себе в удовольствие.

Мы были в их вузах. Даже коридоры завалены компьютерной техникой. Все бесплатно.

Посетили частный университет в Чателхилле. Студент, поступивший в него, первым делом должен приобрести ноутбук. У университета есть договор с компьютерной компанией: год работает техника, затем ее заменяют.

Кстати, единственную царапину увидел в этом университете – карандашом на стене. Подумал: наверное, студент из России – там их много. Больше нигде такого не видел. Ни в лесах, ни в горах. Хотя ведь никто не охраняет. Вот это было поразительно.

Мы были в их школах. Школьники сами выпускают цветные журналы. В каждом классе – компьютеры.

Бесплатное образование, здравоохранение, дошкольное воспитание – все это у них тоже есть. Может быть, более низкого уровня услуги, но они есть.

Бывали в зонах отдыха в горах, лесах. Всюду есть холодная и горячая вода, полотенца висят.

Ходили в книжные магазины. Изобилие литературы. Издания – пышные. Много самых разных книг. Они недешевые, но их покупают.

В Америке ко всему уважительное отношение. Абсолютно к любому труду.

В Верховном Суде штата я задал вопрос: «А как у вас влияние мафии, ощущается?» Обиделись! Для них непонятно вообще, что такое возможно.

Но американцы умеют считать общественные деньги. В том же Верховном Суде висят шторы с пятидесятых годов. Они уже немного разваливаются, помпошки отпали. Но до сих пор ни цента на них не затрачено дополнительно. На государственные нужды без необходимости бюджетные деньги не выделяются – таков принцип.

Мы были в Штатах в момент кризиса в табачной отрасли, легкой промышленности, магазины затоварились компьютерами.

Хозяйка дома, в котором мы разместились, сказала нам: «В кризис все начинают жить тяжелее. Нам начинают меньше платить, я должна меньше тратить».

Учителя, начинающие журналисты, полицейские получают примерно на одном уровне.

Библиотекарь получает 28 тысяч долларов в год, полицейский – около 30 тысяч, но у него есть льготы, определенные служебные преимущества, учитель – 32 тысячи. Начинающие журналисты – около 30 тысяч долларов, а дальше все зависит от профессионального роста.

Мы оказались в штате во время выборов в сенат и конгресс. В пресс-центре выборного органа собирались журналисты разных СМИ, в том числе – из центра. Черный пи-ар, я убедился, хлеще, чем у нас. Люди, конечно, от этого устают. Пи-ар где – то делает свою положительную работу, где-то – отталкивает. Но он разрешается только в официальных СМИ. Что касается агитационных материалов на улицах – то действуют строжайшие нормы, требования едины для всех. Висит портрет одного кандидата, за углом – портрет другого. Никто не подойдет, не тронет. Я наблюдал специально день, два, три – никто не тронул. Культура улиц, культура помещений – абсолютная.

Есть ассоциация домовладельцев. Люди с одной улицы следят за газоном соседей, чтобы урны были, мусор не залеживался и так далее.

Деталь: чтобы покрасить дом, нужно посоветоваться с соседом насчет выбора краски, она должна ему понравиться, таковы правила.

Телевидение штата Северная Каролина имеет четыре вертолета. Есть специальные студии для погоды, для новостей. База, конечно, огромная. Правда, штат – это семь с лишним миллионов человек. Но все же…

Отсутствие бедных – их тоже выделяет.

Чувашей я там не встретил, но в Вашингтоне очень много русскоговорящих. Встречал эмигрантов из Молдавии, приехавших в Штаты в первые годы перестройки. Много студентов из России, туристов, людей, переезжающих в США. К примеру, население Северной Каролины, где мы были, быстро растет за счет приезжающих.

-Чему можно научиться у американцев?

-Научиться можно многому.

Прежде всего – культуре. Уважению к закону, которое сразу видно. Отношениям друг с другом. Отношению к собственности вообще, чужой собственности – в частности. Отношению к работе в коллективах. Не видел, чтобы где – то сидели, болтали, чаи гоняли – такого нет. На работе – работа, дома – пожалуйста, отдых.

У американцев можно учиться делать свое дело незаметно. Действительно, просто не замечаешь: как у них люди работают? Когда?

У американцев можно учиться отдыхать. Конечно, у них для отдыха есть возможности. Люди в Штатах умеют ценить свое здоровье. С определенного возраста они готовятся выйти на пенсию, начинают вести другую жизнь - для себя, отдыха, личной культуры.

Каждый год выезжают – путешествуют по стране, зарубежью. Например, хозяева дома, где мы остановились, поехали в том году в Китай. Каждый год они выезжают. Посвящают себя поиску впечатлений, удовольствий. Размер пенсии позволяет им путешествовать. Есть государственная пенсия, накопительная, другие виды пенсии.

У американцев можно учиться отношению к семье.

Конечно, семьи там формируются по – разному, несколько иначе, чем у нас. Молодые люди свободны в выборе партнера до создания семьи. Семья создается в 21, 25, 30 лет. До этого момента люди свободны. Но когда семья создается – появляется ее культ. Обязательность по отношению друг к другу.

Отношение к детям – самое разное.

Таких писательских организаций, как у нас, в Штатах нет. Но у журналистов есть несколько профессиональных союзов – ассоциаций журналистов штата.

В чем отличие?

У нас, вроде бы, общественная организация и непонятно, чем занимаются. У них в ассоциации – обязательно юрист, люди, оказывающие не аморфную, а вполне конкретную методическую помощь, дающие деловые консультации. Юрист – с четко практической направленностью. Если журналист или его редакция вступили в ассоциацию, то, в случае необходимости, они не будут бегать по судам: ассоциация защищает их права в судах при спорах.

Любая ассоциация, любой союз решают конкретные жизненные вопросы, связанные с творчеством, правом, защитой чести и так далее. Все практично.

В организации учебы у них заметно стремление применять очень активные формы, плотные тренинги. Мы присутствовали на занятиях со студентами. Хорошая учебная база. Есть взаимный контакт преподавателя и студентов.

Труд преподавателей вуза ценится высоко.

Мы познакомились с двумя из них. По - нашему, они бюджетники. Но они обеспечили себе старость. У каждого – своя машина. Дети живут отдельно.

Кстати, взрослые с детства приучают своих детей к самостоятельной жизни. Вот обычная семья. Дочь закончила школу, уехала. Позванивает. В день рождения матери не приехала, только позвонила и поздравила. Мать не расстроилась: «Наверное, у нее есть друг и отношения с ним для нее важнее». Не страдают, не плачут из-за таких вещей. Принимают как должное: вырастили, вывели на дорогу, они – самостоятельные.

У нас по-другому. Сами голодаем, но детей стремимся обеспечить, в деревнях – особенно: «Лишь бы детям, детям, детям». Потом дети им что? Хорошо, если это все обернется благодарностью. Бывает хуже: забыли, бросили.

Они, в Штатах, сделали то, к чему мы стремились когда-то в СССР. Мы строили развитой социализм, коммунизм. А они во главу угла поставили прагматизм, рационализм и создали более совершенное общество. Они реализовали наши мечты.

-Достижим ли американский уровень быта, когда такое может быть в нашей стране?

-Трудно ответить на этот вопрос, очень трудно.

Конечно, мы побывали только в одном только южном штате. Наверное, чтобы сделать более точные выводы о стране, необходимо побывать и в других штатах.

Но бросилось в глаза то, что они обеспечены абсолютно. Все привозное у них.

-Жизнь с удовольствием?

-Жизнь с удовольствием, даже с наслаждением, так точнее. Работают без суеты, быстро, качественно. Например, строители возводят здание. В девять утра, когда мы уезжали, на стройке еще никого не было видно, приезжали вечером – уже вся работа сделана, но людей не видно.

С другой стороны, может быть, нам жить так, как живут американцы, и не нужно. Весь мир так жить не может. К примеру, там очень много товаров, сделанных в Китае. Американцам удалось создать потребительское общество, в том числе, и за счет остального мира.

-Какие проблемы у чувашских писателей?

-Было время, когда наше государство полностью о них заботилось. Потом они оказались как бы слегка забытыми. Прежде всего, в материальном, бытовом плане. Прежде человек мог содержать себя своим писательским трудом. Сегодня в небогатых регионах нашей страны писатели испытывают финансовые сложности. Многие писатели, наверное, без гонорара писать уже не могут. Похоже, не все писатели оказались неподготовленными к повороту истории. У них сформировалось свое восприятие мира. Некоторые привыкли работать под чьим – то руководством.

В новых условиях нужно не только писать, но и публиковаться, а это тоже проблема непростая. Рынок диктует, чтобы писательская продукция была качественной. Литература – она ведь разного пошиба. Но издатели стараются, прежде всего, издавать те произведения, которые можно протолкнуть на рынке, реализовать, которые востребованы.

Конечно, в таких условиях появляются молодые авторы – более выдержанные, крепкие по характеру, духу.

Конкуренция сейчас тоже несколько иного склада. Книгоиздатель не будет бегать за писателями, как, например, мы в газете бегаем за авторами, ищем их.

Сейчас, мне кажется, издатели уже пришли в себя, научились работать в условиях рынка. Журналы тоже освоились, авторы начинают активнее проявлять себя.

В рынке, настоящей конкуренции, при нехватке средств для публикации, жанры проявляют себя по- разному. Писателю нужно учитывать потребности читателя. Ведь, кроме литературы, на его внимание претендуют еще и телевидение, видео, другие виды современного искусства. В условиях конкуренции жанров литература должна развиваться по-новому. У человека сегодня нет возможности сутками, неделями разлеживаться с одной книжкой в руках. Информация в книге должна быть плотная, сюжет – динамичный, образы - понятные, доступные.

Появляются произведения, бросающие вызов обществу. Есть преувеличенное увлечение формой – форма прокладывает себе дорогу, это тоже закономерно, ибо искусство – многоплановое по определению.

- В каком направлении должна развиваться чувашская культура: в направлении унификации или же сохранения самобытности?

-Мы ограничивать себя региональными рамками не можем. Мы должны входить в мировую цивилизацию, что и делаем.

Нам необходимо трансформироваться и адаптироваться в мировой культуре. Мы должны воспринимать в ней все то, что обладает ценностью. Брать все то, что можно брать.

Следует идти по этому пути. Потому что культура развивается не сама по себе вообще. Она – синтетична и конкретна. Есть бытовая культура, политическая культура, экономическая. Без развития отдельных культурных составляющих в их взаимосвязи мы просто не сможем заявить о себе как о перспективной нации.

Но в то же время мы не можем просто так отречься от самобытности, пренебречь ценностями, которые есть только у нас в литературе, театре. Мы должны стараться сохранять самобытность, заявлять о себе: да, мы равны со всеми, но в чем-то мы лучше, ярче.

Мало быть интересным только чувашскому читателю. Надо, чтобы тебя еще переводили на другие языки и читали в других регионах, странах представители других народов. Только тогда наша чувашская литература будет развиваться. А вариться в собственном соку – как в литературе, искусстве, так и культуре в целом – далеко недостаточно.

Стоять на месте нельзя. Конечно, можно окружить себя яркими плакатами, требовательными лозунгами, но это не даст результата.

Мы должны входить в мировую цивилизацию в экономике, культуре, литературе, политике - во всех отношениях.